Я коренной омич, родился я в Омске, в первом роддоме. Потом я первые, по-моему, до двух с половиной где-то лет фактически жил в Горьковском, потому что там были дед и бабушка. А потом... Я всю жизнь в Омске живу и никогда не помышлял, и не собираюсь никуда уезжать. Потому, собственно, и баллотируюсь — потому что хочу принимать участие в принятии решений, которые касаются всего города. И округа, безусловно, потому что все-таки ты же избираешься от округа. Но окружные проблемы — они локальны. Окружная проблема — это, знаете, конкретная помойка, конкретная ямка. А все-таки основные вопросы — это вопросы городского значения. Основная функция депутата — это функция представительская. Таким образом, я от 40 тысяч омичей принимаю решения, которые влияют на дальнейшую жизнь и развитие города.

У омича есть особенности психологии. На мой взгляд, это подчеркнуто пессимистичное отношение к окружающей действительности. Тем, собственно, мы отличаемся от многих сибирских городов. Этому есть, на мой взгляд, объяснение, потому что был период величия Омска, был период величия, было время, когда к нам ехали из соседних городов за продуктами на поездах. Активно развивался город и его три столпа — это нефтянка, оборонка и сельское хозяйство. Два этих столпа в перестройку и в 90-е годы рухнули. Сейчас да, сейчас в сельском хозяйстве получше дела, чем в 90-е годы, но с эпохой Манякина не сравнить.

Фактически нам от оборонки достается только подоходный налог, и только лишь с тех сотрудников, которые здесь, скажем так, работают, по омской юрисдикции. Там же есть много сотрудников, которые фактически находятся в Омске, но де-юре устроены в головных компаниях.

Нет. Как раз пессимизм и связан с тем, что Омск очень резко упал. То есть он с очень высокой базы упал вниз, и это произошло...

Вот и возник эффект: чем ты был выше, тем больнее падать. Если город... Вот, собственно, город Курган — он никогда высоко и не летал, а город Новосибирск — он никогда сильно не падал. И Кузбасс сильно никогда не падал. Многие предприятия так и остались на территории Красноярского края зарегистрированы: это и алюминиевая промышленность, и энергетика. И Аман Гумирович Тулеев всегда веско против выступал, и основные промышленные предприятия Кузбасса — они все-таки юрисдикцию имеют Кемеровскую область. А Омск сильно упал, да.

Ну это так и есть, потому что, во-первых, он был хороший мэр — надо отдать ему должное. Во-вторых, был бюджет. И, собственно, времена были, психология массовая была другой. В стране все-таки происходили перемены, были большие надежды, а ведь человек... Многие люди — они ведь живут надеждой. Пока есть надежда, вроде как и жить смысл как будто есть. К сожалению, сегодня с этим сложнее. Но, знаете, вот мне нравится, допустим, стиль губернатора Александра Буркова. Вот лопнула эта «Арена Омск», к сожалению, несчастная — строят же новую, решили же вопрос. Он освоился — и он строит амбициозные проекты. Идея с набережной шикарная. Шикарная идея, потому что действительно среднестатистический омич, тем более коренной, он же не видит собственного счастья-то. Ведь многие люди... Вот я поездил по стране — ведь есть города, где вообще нет реки, а у нас их целых две. А наша речная инфраструктура (и при реке) — это все уровень первой половины XX века. Нам надо развивать все, что связано с рекой, — тут абсолютно прав губернатор. Нам надо строить лодочные станции, нам надо развивать водные виды спорта — и водномоторный, и парусный... У нас же есть школы, у нас есть яхт-клуб, у нас есть яхта кругосветная, у нас прекрасная школа гребли — смотрите, у нас и бронза, и серебро, и золото и чемпионатов мира, и Олимпийских игр, последняя Олимпиада — у нас же золото в гребле. Поэтому байдарки, каноэ... Нам надо возрождать обратно похеренную во время перестройки академическую греблю — ведь была же и академическая гребля. Она умерла: как-то разъехались тренеры, как-то закрылась школа... Но можно продолжить. Можно продолжить: у нас Академия физкультуры мощнейшая, одна из сильнейших в стране, и мы можем готовить кадры. Надо открывать и надо развивать греблю не только как спорт, надо развивать ее как физкультуру, как клубное движение. Потому что вот я поездил по разным странам: у кого есть более или менее приличный водоем — там в теплый день, да даже не в теплый день там полгорода на реке. Есть же специальные конструкции лодок такие, типа... Ну, на академку ставишь такой кронштейн с двумя поплавками — они воды не касаются, но если тебя качает, то они касаются, получается как бы тримаран. И на этой конструкции можно выходить даже на море, а уж тем более на реку. А гребля — это же прекрасно, это солнце воздух и вода.

Здоровье. да. А сейчас у нас нету этого, у нас гребля есть только как спортивная школа гребли. Но обычный человек не пойдет же в спортивную школу.
Надо развивать систему эллингов для хранения лодок, специальные устройства для спуска к воде. Плюс набережная — это же коммерческий проект, там же можно делать и общепит, и концерты, и колесо обозрения. Тут вопрос очень многогранный.

Потенциал — в чем он у Омска? Как центр химической промышленности — есть потенциал, и мы видим, что мы выходим на финишную прямую. Это заслуга именно наших коллег областных, губернатора лично. У нас же создается свободная экономическая зона в Нефтяниках, и она будет именно химического направления. И это интересно, потому что... Вот возьмите тот же «Титан». «Титан» — огромное предприятие, одно из крупнейших в стране. Могу ошибаться, но, по-моему, второй... Второй или третий после татар и после Тобольского нефтехимического комбината. У Сутягинских огромные объемы производства полиэтилена и прочего, но это все гранулы, это все сырье. Плюс у них жидких много фракций, но это все сырье. А сам «Титан» — он не будет заниматься малотоннажной химией, потому что это не его профиль, а его профиль — огромные объемы сырья. Вокруг «Титана» можно создать огромный кластер, и Омск при проявлении определенной воли и при привлечении инвесторов может стать, скажем так, столицей пластмассы, платсиков, причем не только сырья, а изделий из пластика, ибо вот — рядом огромный производитель сырья. Тот же так называемый «Газпромнефть-ОНПЗ» (хотя это лишь одно из их предприятий, а на той территории, которая в простонародье называется Нефтезавод, расположено много производств, и они все обособленные, локальные, у них всех отдельные проходные). Там продолжается активное развитие, там строятся новые производства. Там строится производство смазочных материалов, там строится производство корабельных разных смазок, авиационные какие-то продукты, и это тоже потенциал развития. Сельское хозяйство — здесь, правда, хотелось бы уже от федеральных властей определенных изменений. Я бы сказал так — налоговых, в Налоговый кодекс Российской федерации. Потому что, к сожалению, сегодня именно по причине налоговой системы... Во-первых, налоговой системы, во-вторых, деньги дорогие. Но мне как депутату горсовета, эта тема — она не в моей компетенции, это уровень федеральный. Но просто как предприниматель, как руководитель профильного комитета единственное, что я могу, — на эту тему просто рассуждать. Но в России очень дорогие деньги. Длинные деньги очень дороги. Короткие деньги — они неинтересны, потому что... Для спекуляции, для розничной торговли (при всем уважении к ней), но для открытия производства ведь нужны длинные деньги под разумный процент. И нужно менять некоторые положения Налогового кодекса. А так у Омска огромный потенциал сельхозпереработки, потому что мы мощнейший донор по зерновым, по масличным. Мы потребляем меньше, чем вывозим, и вывозим мы сырье. Ну да, хорошо, что у нас есть макаронная фабрика, да, хорошо, что у нас есть переработка, но мы перерабатываем небольшой процент, а можем перерабатывать лучше, но для этого надо развивать соответствующие производства, ведь из зерна чего только не делают! То есть вот потенциал Омска. Ну и, конечно, потенциал, который я знаю абсолютно точно, что он его видит (я имею в виду, губернатор видит этот потенциал и активно работает над этим в высоких кабинетах), что наш потенциал — это ось, на которой мы находимся. То есть это вниз — Казахстан, вверх — Арктика. У нас же артерия водная, и мы можем в освоение Арктики, и это огромный потенциал и для нашего сельского хозяйства, и для нашего промышленного комплекса, и для пароходства, и для судоремонтного завода. В общем, чем активнее будет осваиваться Арктика, тем больше выгод будет получать Омск просто в силу своего нахождения на вот этой оси. Ну и, конечно, надо развивать потенциал соседства с Казахстаном, чего, к сожалению, было упущено время определенное. И несмотря на то, что логистически Омск, Омская область более удобная, но Новосибирск подсуетился с той стороны, Оренбург подсуетился, и надо было больше в свое время уделять развитию складских терминалов, надо было больше уделять внимания качеству работы омской таможни, потому что в 90-е годы и до середины нулевых через Омск ничего не таможили, потому что просто в Омске таможня была...

Злая, алчная, медленная и невежливая. А у наших соседей, что на восток, что на запад, таможня работала хорошо. И просто коммерсанты привыкли таможить через соседей, а местный бизнес, понимая это, естественно, вкладывался в разитие инфраструктуры, и сегодня, конечно, тяжело конкурировать, перетягивать на себя товарные потоки. Но это реально. Это реально, тем более у нас же очень хорошо — у нас от города до границы недалеко. Мало того, что мы приграничный регион, у нас от города недалеко — что там, 80 километров, час. А это очень сильно. Вот эту полосу от границы до города Омска — ее надо активно развивать, но это областная компетенция. Вот, это мое видение.

Нет. Исторический шанс — это нечто другое. Исторический шанс — это уникальное событие. В самих по себе национальных проектах нет той уникальности, какую, допустим, в судьбу Омска внесла Великая Отечественная война. С одной стороны, событие это негативное, страшное для страны, но для нашего города эвакуация предприятий (и не только оборудования, но и мозгов) дала толчок к развитию. Вот о роли города в моей судьбе — что роль города... Ну я здесь родился, вырос. У нас замечательный город в части культуры, и это тоже потенциал, потому что совершенно неправильно думать, что потенциал города — он только в сфере экономики. Нет, он в других сферах. Он в сфере образовательной, и губернатор Александр Бурков это отчетливо осознает. И мы слышим, что все четче очерчиваются границы проекта кампуса студенческого, и это нужно делать, потому что это тоже мощнейший драйвер — как образовательный, как культурный, так и экономический. Тут все взаимосвязано. Ну и Омску надо продолжать развивать культурные традиции, и это тоже потенциал. Ведь качество жизни — не хлебом единым жив человек. Вот у нас, допустим, есть орган — не в каждом городе есть орган. У нас есть симфонический оркестр — не в каждом городе есть симфонический оркестр. У нас прекрасные театры. И наши театры гремят, и не только государственные: там понятно — «академики», Драма. Но у нас два прекрасных муниципальных театра — «Театр-студия» Ермолаевой и Лицейский театр великолепный. «Лицеисты» вон (ну до ковида еще был фестиваль в Подмосковье, международный фестиваль) — они из пяти номинаций четыре в Омск привезли. Ну это о чем говорит? О том, что Лицейский театр — просто топ. У нас есть прекрасный частный театр — Светы Баженовой, Центр современной драматургии, великолепный театр.

Национальные проекты — это инструмент. Инструмент, и понятно, что для того, чтобы в национальных проектах участвовать, необходимо софинансирование.

Но ведь львиную долю финансирования выделяет федерация. Но нам надо софинансировать, потому что мы знаем основные национальные проекты: «Демография», «Здравоохранение», «Образование», «Цифровая экономика»... По сути, в каждом из национальных проектов нам надо участвовать. Есть лишь небольшая доля национальных проектов, в которых мы не можем участвовать, просто потому что при своем национальном статусе они все-таки локальные. Ну, допустим, есть проект — касается чистоты Волги. Ну, понятно, почему...

Мы живем не на Волге. И все-таки нам повезло, что река-то у нас все-таки горная, происхождение-то у нас все-таки ледниковое изначально. Ну понятно, дождевое, понятно, что еще какие-то там мелкие реки впадают, но в базе-то своей река горная, а Волга-то в истоке своем болотная, и Волга-то реально загрязнена. Плюс не надо забывать... Я не специалист, не помню количество, но сколько там ГЭС стоит? Там же целый каскад, она же вся перегорожена. Поэтому да, Волге надо уделять отдельное внимание, поэтому Омская область в этом нацпроекте не участвует. Но в большинстве участвует, и да — это хорошо. Каждому национальному проекту, естественно, закреплен куратор в правительстве Омской области, и за каждым проектом закреплен куратор от законодательного собрания. Ну там по интересам, естественно. Понятно, образование курирует Половинко Владимир Семенович — он профессор, доктор наук, естественно.

Роль горсовета... Роль горсовета — прежде всего, обеспечивать софинансирование, работу с бюджетом. И роль горсовета — это вторая функция депутата после представительской, это функция контрольная: нам надо следить за исполнением. А здесь мы уже следим на округах, потому что мы понимаем, что «Городская среда» касается всех округов города. Отдельный национальный проект (слава богу, он выделен отдельно) «Безопасные и качественные дороги» — за качеством дорожного строительства. Мне в этом случае... Мне в каком-то смысле сложнее, чем коллегам, в каком-то смысле проще. Ни в коем случае не хочу говорить, что мой избирательный округ № 12 — он какой-то особенно уникальный...

Он для меня особенный, потому что я на нем баллотируюсь уже четвертый раз. Кроме того, я когда... У каждого, наверное, в жизни есть такое время, когда ты уходишь из родительского гнезда, а своего жилья еще нет, поэтому снимаешь квартиру. Так получилось, что у меня в 12-м округе территория пяти КТОСов, вот я на каждом из КТОСов пожил — где год, где два. Поэтому я свой избирательный округ знаю ну просто как пять пальцев, то есть каждый его уголок. Но 12-й округ — это исторический центр города Омска, и поэтому это самый контрастный округ: потому что здесь весь блеск нашего города собран, именно здесь, и в то же время на фоне центра города особенно на контрасте видна проблема окраин центра. Так что у меня же и Ремесленная, у меня же и Арктическая, у меня же и Подгорные, Луговые, Депутатские — вдоль берега реки Омь проблемные территории. Поэтому контроль — вот роль депутатов горсовета, финансирование на этапе софинансирования, когда мы планируем бюджет, потом внесение изменений в бюджет в течение года и контрольная функция на округах.

Да, абсолютно верно. С одной стороны дорогие дома, с другой стороны — хижины. Проблемы — высокая вода, потому что близость реки, огромная проблема (я ее сейчас решаю, делаю все, что могу, но идет тяжело, потому что просто дырявая законодательная база именно федеральная), у меня огромная проблема — стихийные свалки. Потому что недобросовестные коммерсанты мусор берут и сваливают под откос в сторону улицы Подгорной. И начиная от «Триумфа» (я вижу только до Горбатого моста, но мои коллеги видят и дальше от Горбатого моста), у нас прямо от «Триумфа» и до... Уходя в Омский район, это все огромная стихийная свалка, у нас страшно замусоренное побережье.

В нынешнем виде — пока нет. Нет, здесь, видите... Национальный проект — это перечень задач и финансирование под них.

Конечно, есть проблема — убрать эти свалки. Но это полпроблемы. Основная же задача — не допускать их образования впредь. А у нас большая проблема на федеральном уровне, у нас очень плохо с административной практикой. Чтобы доказать нарушение, надо столько бумаг оформить, а правохранительные органы и так информированы, у них и так личного состава не хватает. У нас проблема с наказанием нарушителей, потому что, будь моя воля, я бы тех, кто сваливает мусор на берег реки, дал бы 50 тысяч рублей для начала штрафа, и все. А у нас же и штрафы незначительные, и даже не в сумме штрафов проблема, проблема — доказать. Поэтому я сейчас над этим активно работаю, но это лично, как депутат Провозин. А как представитель комитета, если говорить о национальных проектах, то... Ну вот «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальных предпринимателей» — этот национальный проект, он очень, так сказать, в наших руках, и нам надо уделять большое внимание именно этому сектору, потому что если большие братья, большой бизнес — он как бы по несколько другим законам живет, то малый и средний бизнес — это как раз наше все, то, что нам надо сохранять, беречь и развивать. Во-первых, потому что это доходы именно нашего бюджета, и во-вторых — потому что это рабочие места для наших омичей. Поэтому у меня эти вопросы — они и в прошлой сессии были, и в этой сессии будут, и реализация нацпроекта «Малое и среднее предпринимательство» 20-й год, план на 21-й год. У нас будет... Традиционно мы уделяем вопрос нестационарным торговым объектам, мы уделяем вопрос работе нашей специально созданной для этого структуре — Центр поддержки предпринимательства.

Да, мы даем оценку, насколько эффективны меры поддержки, мы уделяем внимание мерам поддержки и финансовым — это субсидии, субсидирование малого и среднего бизнеса. Вот будем рассматривать в этой сессии и этот вопрос тоже. На мой взгляд, там необходимо поменять, добавить некоторые статьи, на которые предприниматели могут заявляться.

Да. для начинающих предпринимателей надо добавить, на мой взгляд, статью (как в городе, так и в правительстве Омской области, в министерстве экономики), на мой взгляд, надо добавить «Субсидирование приобретения программного обеспечения» — лицензионного, отечественной разработки. Потому что, понимаете, сегодняшний бизнес (именно стартапы)... Ведь сегодня уже очень тяжело с нуля застартапить бизнес, допустим, в сфере розничной торговли или, допустим, производства более-менее крупного. Наступают и все активнее чувствуется дыхание постиндустриальной экономики, активно развиваются услуги, активно развивается бизнес, в котором высока доля добавленной стоимости. Вы посмотрите — просто давайте возьмем, например, сектор, такой как ателье, пять лет назад и сейчас. Омские ателье просто рванули вперед! Просто вообще меня, например, радует. Но в сегодняшних условиях начинающий предприниматель, даже еще не заработав ни рубля первого, он уже обязан иметь соответствующее программное обеспечение. И это, на мой взгляд, нужно субсидировать. Это как программы бухгалтерского и внутреннего учета отечественной разработки, так и программы, направленные на маркетинг, то есть скидочные кешбэковые эти всякие программные продукты — это то, в чем бизнес нуждается. Это не совсем экономика, это больше социалка, но мы уделяем внимание специализированным местам торговли для дачников, для садоводов. Мы так этому внимание науделяли, что у нас места-то на самом деле в два раза больше, чем потребность.

Это и муниципальные рынки, и специально выделенные на сезон площадки. В Омске более чем достаточно. То есть когда-то было время, когда их не хватало, но мы поработали в течение ближайших 6-7 лет, мы наполнили специализированными местами весь город. То есть сегодня продать свои огурцы или ранетки — вот это не проблема вообще. Понятно, что отдельное внимание уделяется вопросам аренды муниципального имущества, государственно-частным и муниципально-частным партнерствам и большое внимание уделяется вопросам концессии. К сожалению, у города у нашего есть печальный опыт работы.

Да, я про два проекта Вячеслава Васильева. И, пользуясь возможностью, жму ему мужественную руку, потому что он, на самом деле, сильный парень, пережить это не каждый бы смог.

А второй это реконструкция объектов Омской крепости.

Васильеву обещали одно, а в итоге вылезло совсем другое. Но, слава богу, руководство другое. Я надеюсь, что этот печальный опыт мы больше не повторим и будем правильно договариваться с концессионерами на будущее.

Ну, во-первых, плохо, что был печальный опыт — а его не сотрешь, извините, интернет хранит все. Кроме того, есть разные точки зрения. Но моя собственная, личная точка зрения: я считаю, что концессия — это не самый лучший инструмент, для того чтобы какой-то делать объект и поднять. Нет, концессия — это для более крупных продуктов. Если мы роем судоходный канал — да, концессия. Если мы разрабатываем месторождение каких-то руд — да, концессия может быть. Но тут банальный совершенно вопрос: бесхозный объект, приделать ему правильные руки, и чтобы он начал жить. Поэтому я думаю, что надо переставать играть вот в эти конкурсы на концессию и надо просто и «Сатурн», и Козицкий... Вернее, «Сатурн», я считаю, нужно просто выставлять на продажу, просто продать — и все. Какие-то разговоры о том, что если его кто-то купит и там не будет кинотеатра...

Во-первых, его и так нет. А во-вторых, в Амурском поселке инфраструктура розничной торговли уже настолько развита, что открывать там еще один супермаркет просто бессмысленно. А здание спроектировано под кинотеатр, а в Амуре как раз кинотеатра нет, и надо понимать, что Амур уже далеко не тот, каким был 10 лет назад, — там целый избирательный округ уже образовался, мой коллега Аркадий Лунёв там депутат. Там же Завертяева — огромный жилой массив. Там прекрасный рынок для кинотеатра, там весь Амур в него поедет. Поэтому я считаю, что «Сатурн» надо продавать. Что касается ДК Козицкого (это моя личная точка зрения), я хорошо знаю это помещение. Я думаю, что надо собственными силами начинать его осваивать. Нужно разместить там спортшколу и школу искусств.

Да. Пусть не сразу, пусть этапами. Я думаю, что надо выделять деньги на проектно-сметную документацию. Потому что там прекрасный спортивный зал с высокими потолками, а у нас по гимнастике, допустим, прямо дефицит. И я думаю, что департамент физкультуры и спорта половину площадей ДК Козицкого заселит достаточно быстро. А вторую половину — ту, которая больше аудиторно-кабинетная, — там как раз департамент культуры, потому что потребность в художественных школах, школах искусств, музыкальных школах есть, а Козицкий в центре города. Департаменту транспорта поработать над маршрутной сетью немножечко, поработать над доставкой в этот район, и все. Там с одной стороны — автобус по Герцена, с другой стороны — по Гусарова трамвай, там со всех сторон можно подъехать.

Ну, иногородние есть, но для этого и надо развивать те (в самом начале интервью), те именно... Можно назвать это аттрактор, можно назвать мультипликатор. Надо развивать те точки, которые служат мультипликаторами для развития кучи прочих, потому что тот же приграничный потенциал, понимаете... У нас сейчас строится, слава богу, и мы видим — стройка-то началась, просто ее еще не видно над землей масштабно, но стройка-то началась, огромный комплекс «Макошь», огромный комплекс складских терминалов, спроектированных именно под очень быструю обработку грузов. То есть это будет перегрузочный терминал. Вот вам мультипликатор. Будет терминал — ну а при нем-то, при терминале что? При терминале сотни всяких других бизнесов, которые может потянуть как раз омский небольшой инвестор. Ну ведь явно в терминале будет стоять шашлычка. И чебуречка, и такси там будет работать, и аптечка, и еще что-нибудь. Он обрастет сразу со всех сторон. Поэтому уже идет процесс, это как раз один из проектов, который направлен на развитие приграничной торговли, и он же будет являться мощным мультипликатором.

Создание компании «Зерно Сибири». Это же тоже шаг вперед. Проект амбициозный, проект сложный. Но его же тоже нужно развивать, и потому что и строительство дополнительных элеваторов... Надо развивать крупные проекты. А там как раз есть иногородние инвесторы. А именно родной омский инвестор — у нас не так много фамилий, которые могут похвастаться многомиллионными состояниями. Кто-то уехал, а многие не уезжают. Наверное, не очень корректно произносить какие-то фамилии, но вот как пример, допустим, можно привести... Не так давно было, может, полгода назад, до ковида было еще интервью, но не так давно Илья Фридман давал интервью, в котором абсолютно здраво рассуждал, что ничего в Омске особенного плохого именно нет — нормальный провинциальный город, можно жить, можно работать. И смотрите — семья Фридманов выстраивает свой бизнес в Омске. Да, «Топлайн» уже вырос за пределы нашего региона, но инвестиции в медицину, в автосалоны, отель они строят, в конце концов, и, по сути, это второй серьезный проект в сфере гостиничного бизнеса после «Ибиса».

И молодцы, хорошо, что Фридманы взялись за реконструкцию вот этого бывшего Облпотребсоюза, здания: и гостиница будет, и территория заживет, потому что вокруг же будет благоустройство сильное. А проект на набережной, где планируется вход Владимира Евтушенкова, — ну это просто чудесно. Во всяком случае, эскизный проект (он, понятно, пока эскизный) — я его видел, ну это красота.

Да. конечно, мы сейчас должны смотреть, мы должны следить за этим проектом, потому что нет никаких сомнений, что это будет очень красивое здание современное, нет никаких сомнений, что территория вокруг него заживет, на самом деле, потому что там что — пустырь и замусоренные ивовые рощицы. Территория начнет жить, тем более концепция того отеля, который они планируют строить, она не предусматривает ограждений, то есть у отеля не будет забора.

Любой омич может пользоваться приотельной территорией. И единственное, что, естественно, вызывает тревогу у жителей дома вот этого большого желтого, это...

Да. Основную тревогу у них вызывает вопрос инсоляции, то есть доступа света к ним. Но эти требования предъявлены проектировщику, и по эскизному проекту то, что я видел, ну, по-моему, не должно быть там нарушений по инсоляции. А что касается вида на реку... Ну вот вы часто смотрите в окно? Давайте будем честными сами по отношению друг к другу: как часто в течение дня мы подходим к окну и смотрим в него? Ну раз в неделю? Ну два раза в неделю? Я смотрю в окно только по той простой причине, что у меня есть собака, а она любит сидеть на окне — это для нее телевизор собачий. Ну поэтому я смотрю в окно. Не было бы собаки — я бы и не смотрел в окно. Окно — источник света, окно — источник свежего воздуха. Да и не будет... Во-первых, вид на реку никто не отменял, это же не будет крепостная стена. Во-вторых, сегодня кроме реки вы видите пустырь, весь изборожденный колеями, потому что там стихийная парковка, и забросанный бутылками и шприцами ивняк.
В этом смысле бизнес — отельный, он же и ресторанный — это толчок для развития клининга: мытье полов, чистка, химчистка, стирка. Отельный бизнес — он для целого ряда отраслей является мультипликатором. Да и вообще, в принципе, если в городе нет приличных отелей — это же тормозит развитие. Нам надо принимать чемпионат хоккейный, у нас прекрасные перспективы по хоккею — как юношескому... У нас наконец-то начали находить свайное поле под арену. У нас конкретная построена хоккейная академия перед телецентром. У нас блестящие (плюю через плечо) перспективы в футболе: у нас наконец-то «Иртыш» рванул в высший дивизион. И теперь парадоксально — нам негде играть, и нам надо реконструировать.

Нам надо реконструировать «Красную звезду». И мы будем осенью обязательно этот вопрос поднимать. А стадион — это ведь тоже мультипликатор. При стадионе большое количество малого бизнеса. А с другой стороны, стадион — это же спортивная школа. И дай бог «Иртышу» дальнейших успехов. Плюс это не очень известно широкой публике, но у нас огромную работу ведет Олег Шалаев — ректор СибГУФКа, и будет строиться несколько очень серьезных масштабных спортивных объектов в районе...

Там будет центр игровых видов спорта, там, если я не ошибаюсь, будет центр единоборств.

- Большой комитет разделили на два – муниципальная собственность и экономические вопросы стали отдельно. Как теперь работает ваш комитет по вопросам экономического развития?

- Стало больше времени на экономические вопросы. Кроме того, вот смотрите, если комитет по муниципальной собственности, там почти каждый вопрос — он оформляется либо решением, либо постановлением, потому что там все предельно конкретно, прикладно: выделяется объект, либо в безвозмездку, либо в аренду, комитет Максима Астафьева распоряжается имуществом. Так вот, муниципальная собственность — там все предельно прикладное, а как раз в комитете в комитете по экономическому развитию далеко не каждый вопрос повестки заканчивается решением и постановлением. Мы очень много чего просто принимаем к сведению, и из нашего комитета идет много рекомендаций. И это хорошо, потому что появился специализированный комитет, на котором помимо конкретных задач, которые абсолютно четко регламентированы законом, можно порассуждать, можно поговорить. Потому что все-таки развитие экономики... Очень часто развитие многих экономических проектов и цепочек проектов начинается с разговора, с мечты, если хотите, то есть сначала мечта, потом ее реализация. Ведь это не нашего комитета вопрос. Та же набережная — сначала мечта, потом реализация. Поэтому, наоборот, хорошо работается. У Астафьева нет как раз таких расплывчатых вопросов, он конкретно отрабатывает свою повестку, они там распоряжаются имуществом. Я, кстати, и в тот комитет вхожу как член. А на экономическом можно порассуждать.

Предложила фракция. Ну как — образовалось вместо одного два новых комитета. Понятно, встал вопрос, кто будет работать. Максим Астафьев изъявил желание на муниципальную собственность перейти. Возобладала точка зрения, что да, Максим, мы согласны с тобой, потому что, действительно, социалка — там все-таки лучше человек, который именно в социалку погружен. В итоге Светлана Михайловна Студеникина, она директор колледжа — сам бог велел.

А экономика — да, рассуждали. Понятно, были еще какие-то кандидатуры, но вот в итоге предложили меня. Наверное, есть в этом резон: все-таки я из бизнеса, я много лет член областного Союза предпринимателей, не первый уже раз избираюсь в координационный совет общественной организации, был вице-президентом при Путинцеве и при Кручинском. Я вот, получается, 8 лет подряд был вице-президентом общественной организации. Я хорошо знаю омский бизнес. Я хорошо знаю его и как отрасли, и как персоналии. В конце концов, я заинтересован в развитии своего родного города и его экономики. Я уже сказал, что не только экономики — я театрал, я слежу за культурной жизнью. У нас прекрасные художники, у нас прекрасная движуха — в конце концов, у нас есть худграф, у нас есть Институт сервиса, у нас большая движуха в том, что касается дизайна.

Дизайна, моды, изобразительного искусства. Театральная у нас мощная движуха. У нас в этом смысле город далеко не такой, как многим кажется: «Фу, какой-то серый». Да ну. Я говорю, при всем уважении — съездите в Курган. Или, например, в Читу. Съездите в Горно-Алтайск зимой. Ведь когда летом на Алтае — да, а что там зимой? А зимой-то работает далеко не всё. Горонолыжная составляющая на Алтае, Белокуриха — это далеко не совсем то, Белокуриха все-таки не снежный курорт. Сейчас начинает развиваться на Телецком озере курорт, но он в самом начале своего развития. Я говорю, вот съездите в Читу, вам Омск покажется раем.

И потом, ну, ребята, давайте отдавать себе отчет и быть объективными: хватит ныть. Нет ни одной страны... Я не буду говорить про страны третьего мира, но давайте посмотрим на те страны, на которые мы хотим равняться и приблизительно хотим жить так же, как они. Ну кого возьмем — Германию, Францию, ну кого — США? Ну что, там нет провинциальных городов? Те же США. У нас все ноют: вот все уезжают в Краснодар. Во-первых, не все уезжают в Краснодар. Во-вторых, Краснодар и так уже, извините… не резиновый. И там огромная конкуренция за работу, за рынок. А то, что туда, говорят, уезжают на старость, ну так, извините, а где в мире люди не мечтают к старости уехать к морю? Это во всем мире так. И французы многие к старости переезжают к морю, и немцы, и итальянцы, и американцы. Извините, Флорида, Калифорния — очень густонаселенные штаты, и богатые штаты, и все мечтают там жить на старости и иметь свой домик у моря в Майами. Поэтому это ничего. Мы нормальный город, и не самый провинциальный — мы миллионник, у нас, я же говорю, есть то, чего у многих нету: у нас такие театры, у нас симфонический оркестр, орган, у нас много чего есть. Да и вообще, поговорите с иногородними, приезжающими в Омск. Вот у меня большой опыт: Я и сам избирался, я других депутатов избирательные компании вел как политтехнолог, мне пришлось несколько раз работать с московскими и питерскими командами политтехнологов. И москвичи (а особенно питерцы) от Омска просто в восторге! Они в восторге от солнца, от солнечности нашего города, и они в восторге от того, какой он зеленый. Есть у нас группа товарищей, которые вечно стонут, что, дескать, в Омске все вырубили, запустили, мы «город-пень». А это же абсолютно, категорически не соответствует действительности. По нормам... Там есть норма зеленых насаждений на душу населения, она измеряется в количестве травы, деревьев и кустарников. Омич обеспечен зеленью больше нормы в 17 раз. Не в раз, не в два, не в семь, а в 17 раз!

Смотрите, у нас большие массивы городских лесов по окраинам, и у нас скверы, парки — никто их не отменял, они есть, и (тьфу-тьфу-тьфу) очень даже неплохо. И у нас огромный зеленый скелет — это берег Омки, берег Иртыша. Мы озеленены, все прекрасно. Другое дело, что по породному составу... Но тут опять же вопрос бюджета. Можно сделать просто покрасивее, подороже, побогаче. Потому что в основном в Омске все-таки садится классическая десятка традиционных культур, можно было бы поэкспериментировать, но тут, опять же, вопрос бюджета. Ну и, к сожалению, менталитета, потому что, я Вам могу сказать, я как-то... Для меня это была определенная научная задачка, в конечном итоге у меня образовалось ровно сто дубов, годовалых — в прекрасном состоянии, с закрытой корневой системой, прекрасный посадочный материал. И я их раздал. И часть этих дубов была посажена на территории одной из общеобразовательных школ. Понятно, что есть отпад, но очень высокий процент приживаемости, и они там живут и растут. А те дубы, которые были посажены на открытой для всех территории, — не выжил ни один. И не потому что он не выжил, а потому что его испортили, его вырвали. А школа все-таки за забором. На школьную территорию зайти не проблема, но все равно физический забор создает закрытую территорию, и там растут дубы. Понимаете, вот это менталитет: подойдет, сорвет и тут же бросит. Поэтому сложно вот с этим делом, но все равно что-то надо делать. Но вот я сейчас надеюсь, что у Алексея Сокина будет в этом отношении получаться, потому что он же возглавил центр компетенций по вопросам городской среды.

У него главная задача сейчас — «Зеленый остров». А я с ним на эту тему разговаривал, там много что можно сделать. Там вот, кстати, большой потенциал для водных видов спорта — то есть там гавань и там почти готовый гребной канал. Затон у Судоремонтного завода — там почти два километра стоячей воды, это гребной канал. И в части зелени он тоже со мной советовался, и я ему сказал (я просто немножко в этом понимаю): там близко вода, не надо там экспериментировать с какими-то хвойными и прочими. Сосна, может быть, потому что она любит песок. Но там ивняк. Вот туда надо сажать ивы, просто сажать не эти естественные, которые растут там.

Надо тащить туда качественные высокодекоративные гибриды ив. Есть в России несколько питомников, которые на ивах именно специализируются. Кстати, под Тюменью здесь ближайший питомник, «Ахмечет». Ахмечет — это фамилия, дед Ахмечет, отец Ахмечет и Рита — нынешний директор, потомственные агрономы, Ахмечеты. Поэтому у них мощный там по ивам задел. И есть в Подмосковье уникальнейший совершенно питомник — питомник Марченко. Там собрана самая крупная, полная коллекция морозоустойчивых гибридов ив. И вы даже себе не представляете, какими могут быть ивы, каких они могут быть форм, расцветок и это называется габитусов, экстерьеров — там просто вау! И это все доступно, все это можно покупать, привозить. Поэтому я говорю — нормальный город. Нормальный, если ты хочешь. Конечно, да, Москва. Ну да, более мощная, наполненная деньгами экономика. Ну ты хочешь жить в Москве — ну едь. Но ты будешь каждый день несколько часов тратить на дорогу — а это выпавшие из жизни часы. Ну да, можно слушать аудиокнигу, я согласен, но, по-моему, книгу лучше почитать в бумажном виде. Потом ты будешь сидеть. У тебя будут проблемы с весом, естественно, потому что ты будешь вести сидячий образ жизни, потому что ты будешь сидеть либо в автобусе, в трамвае, в метро, либо ты сидишь за рулем. Все разговоры о плохой омской экологии после Москвы просто смешно слушать. Вы считаете, что в Москве экология лучше? В Москве жить просто страшно. В Омске, когда штиль, плохо, а в Москве, когда штиль, там же вообще невозможно. У тебя будут проблемы... Ну вот, допустим, мне надо ребенка в секцию — специализированная школа по бадминтону — Старый Кировск, а я живу на Маяковского на улице: туда 20 минут, обратно 20 минут. А в Москве ребенка в секцию свозить? То есть Москва — темп жизни жуткий, экология жуткая. Москва высасывает из тебя энергию, высасывает из тебя соки. Да, тебе будет дешевле летать за рубеж из Москвы, но в Москве ты будешь жить — хуже или лучше, но ты будешь жить по-другому. Поэтому нормально. Был я и в Германии, и в США. В США хочешь жить в диком, невероятном темпе, дышать вечно газами, но жить в насыщенной деньгами экономике — пожалуйста, едь в Нью-Йорк, едь в Чикаго, хочешь жить почти в сказке — едь в Калифорнию, но ты должен быть готов, что ты будешь платить 10 долларов за стакан сока. А можно жить в Сент-Луисе, можно жить в обычном, в каком-нибудь там, не знаю, в столице штата — не прибрежного, не нефтяного, как, допустим, Техас. И все. И живут люди, и очень четко осознают, что да, мы живем в городе, в котором 100 тысяч человек, что да, тут не очень много денег, но мы все друг друга знаем, зато у нас хорошо, зато это родина моя.

Под профессиональными депутатами подразумеваются кто много лет этому внимание уделяет или кто за деньги работает? Я работал. Я работал депутатом на постоянной профессиональной основе в законодательном собрании. Ну я Вам могу сказать так. Эта идея не нова...

Дело в том, что 131-й федеральный закон о местном самоуправлении — он черным по белому говорит о том, что депутатов, работающих на профессиональной основе, может быть не больше 10 % от общего количества. Учитывая, что у нас 40 депутатов, то четыре депутата.

Я считаю (я был в той шкуре), когда ты работаешь на постоянной профессиональной основе, твоя эффективность возрастает в разы и деньги, потраченные на зарплату профессионального депутата, оправдываются просто... Умножить еще на несколько нулей. Ты не озабочен зарабатыванием денег, ты не работаешь на какой-то работе, а депутат ты лишь час в день. У тебя есть весь твой рабочий, а иногда и нерабочий день — если ты увлечен, ты ведь работаешь и вечером. У тебя есть возможность глубоко погружаться в специфику. У тебя есть возможность начинать заниматься проектами, которые требуют не получасового изучения вопроса и принятия одного решения, ты можешь заниматься проектами сложными, длинными, многокомпонентными, такими сложнозакрученными, такими вот узлами многолетними, распутывать их, а это тяжело делать, когда ты разрываешься между общественной деятельностью и профессиональной. И я бы все-таки да, если бы я принимал это решение, я бы увеличил процент депутатов, работающих на профессиональной основе, допустим, с 10 нынешних до 30, может быть, даже и 50.

В «Единой России», признаюсь честно, больше возможностей. Все-таки я народный избранник, у меня больше возможностей делать для народа. В «Единой России» намного больше возможностей. Но, с другой стороны, в «Единой России» тяжелее, потому что ты несешь ответственность, тебе не на кого кивнуть и переложить. В «Справедливой России», ну или в какой-то другой оппозиционной партии, всегда есть возможность сказать: «Да я бы сделал, да не дают». А здесь — пожалуйста. Поэтому в «Единой», конечно, больше ответственности. В любом случае, партии, наверное, разные нужны. Каким будет политический ландшафт в будущем? Ну это, не совсем моя компетенция — я на земле, я муниципальный депутат.

Интересно и там, и там. Это разное: разный темп работы. Там государственная власть — здесь муниципальная власть. Вы знаете, может быть, кто-то скажет, что я не прав, в горсовете все-таки интереснее, потому что в горсовете больше конкретики. Но мне было и там интересно — наверное, потому, что я работал на профессиональной основе. Если бы я работал на освобожденной — да, в заксобрании темп не такой, как в горсовете. Но я-то работал за деньги, поэтому мне хватало работы. Я посещал и те комитеты, в которые не входил. Фактически на все комитеты ходил, во многих вопросах участие принимал.

Видите, когда ты не получаешь зарплату, ты же и отчеты не пишешь. А когда ты получаешь зарплату, ты на службе. Это лицо, замещающее государственную должность, у тебя есть система отчетности. Даже если ты не хочешь, ты вынужден работать, а если еще и хочешь... У меня были командировки, я ездил по районам области. Я лично знаком — сейчас поменялись во многих районах главы, но со многими я лично знаком. Был период, когда со всеми главами был знаком. Я всю область объехал. Но в горсовете интереснее.

Вот все-таки надежда моя... Я надеюсь, что к 30-му году все те именно мультипликативные проекты, о которых мы говорили, они будут реализованы, и это потянет за собой дальнейшее развитие: и отели, и набережная, и переработка зерна, и нефтехимический кластер, и приграничная торговля. И надеюсь, вот этот маршрут — мост в Арктику — полноценно заработает и это даст нагрузку на все наши можности по хранению и переработке: и на элеваторы, и на Дружино, в конце концов, на этот плодоовощной склад. Ну и не надо забывать, что надо решать мелкие проблемы, которые действительно проблемы. Вот у нас до сих пор не решенная проблема — это предельный размер земельного участка, на котором объект капитального строительства уже стоит, и предприниматель этот участок хочет выкупить. У нас проблема с определением предельных размеров земельного участка, и до сих пор проблема нерешаема. И многие сотни миллионов не попадают в бюджет. Мы на нашем комитете этот вопрос рассматривали, ряд рекомендаций администрации города дали. Пока внешне ничего не решено. А проблема огромная. Предприниматель хочет выкупить участок, чиновник ему может безболезненно для себя дать участок только по подошве здания. Предприниматель говорит: так мне надо — парковка, трансформаторная подстанция, озеленение какое-никакое. Чиновник если даст участок больше подошвы здания к нему приходит следователь. В итоге чиновник не дает. Я знаю многих предпринимателей, которые выкупили бы свою землю. Проблема есть? Есть. В депутатах проблема? Не в депутатах. Проблема в администрации города. Еще проблема, допустим, перепланировка — когда переводят из жилого в нежилое помещение, проблема с его перепланировкой и с реконструкцией. Где проблема? Проблема в Росреестре, не в горсовете, не в администрации города, Проблема в Росреестре. Почему-то в Новосибирске или где-то в Воронеже совершенно не проблема на месте бывшего окна сделать дверь, почему-то в Омске наш Росреестр знаменитый стоит на своем. И я Вас уверяю, многие магазинчики, парикмахерские, аптеки и прочее, что Вы видите на первых этажах жилых домов, вывеску имеют таковую, а де-юре по-прежнему являются квартирами. Город недополучает налоги из-за того, что сидит какой-то человек и не разрешает. Как на него воздействовать? Он федерал. Вот проблема. Рассматриваем эту проблему. В общем, есть еще много чего по мелочи. Казалось бы, по мелочи, а развитие омского бизнеса реально тормозит. Кроме того, не забывайте, что именно на экономическом комитете на нашем мы рассматриваем результаты деятельности муниципальных предприятий и предприятий, в которых город Омск, муниципальное образование, участвует в капитале. Это «Омскэлектро», в частности, акционерное общество, муниципальное предприятие «Тепловая компания»….

У нас много муниципальных предприятий. У нас есть бани, у нас есть Комбинат специальных услуг — тоже проблема. Люди не только живут, люди и умирают, к сожалению. Это произойдет с каждым, а у нас уже земли городской не хватает. А на отширение захоронений. И до сих пор не решен вопрос. Вот почему наш Комбинат специальных услуг (а он муниципальный, он не частный), почему у него проблемы? Раньше они имели при каждом стационаре, где есть морг, свое представительство и информацию получали из первых рук. А потом почему-то муниципальное предприятие погнали и поселили туда частников. Это вопрос к руководству минздрава. Но совершенно очевидно, что наш Комбинат специальных услуг услугу оказывает не хуже, чем частник, а тарифы — они ниже. В частных предприятиях похоронных намного дороже. И вот наши предприятия муниципальные испытывают проблемы, потому что минздрав выгнал нас с территории областных государственных больниц и поселил туда частников. Вопрос до сих пор не решен. И вопрос, наверное, предыдущих. Предыдущий состав министерства здравоохранения разошелся, сформирован новый. У нас новый министр, фактически все замы новые. И вот, пользуясь возможностью, задаю вопрос со страниц газеты: почему сидит рядом с моргом частник, а не муниципальный Комбинат специальных услуг?

А так в этом смысле я не являюсь неисправимым оптимистом. Конечно, есть проблемы. Конечно, есть. Конечно, есть проблема убытия населения, есть она. Но поверьте мне, она есть не только у Омска, она есть у подавляющего большинства российских городов. И не только областных центров, но и у малых городов. По сути, «пылесосами» сейчас работают буквально несколько точек на карте. Если говорить о Краснодаре, он «пылесос»-то «пылесос», но туда уже не влазит. А Москва, Петербург — да. Чуть-чуть Казань. Но ведь и все, и это вечно продолжаться не может, не может по определению. Когда-нибудь это закончится, потому что все равно возникнет дисбаланс. Москва не резиновая, ну не может там... Поэтому я думаю, что все нормально. Я не буду говорить, что все чудесно, но я и не буду говорить, что все плохо. Это нормально. Скажем так, на четверку по пятибалльной системе, а меня устраивает четверка по пятибалльной системе. Я много в каких городах был — и в областных центрах, и в малых. Поверьте, я такое видел, что Омск в хорошем смысле просто рядом не стоял. И ы части... Ведь не только... Мы же ведь затронули тему в большей части экономики, мы затронули тему культуры, образования, но ведь мы совершенно не говорим на тему безопасности, а есть города, где ой-ой-ой, и мы живем в очень безопасном городе, а есть такие, где и на улицу-то не выйдешь. Посмотрите, вон на Дальнем Востоке... У нас есть проблема наркомании, безусловно, есть, где ее нет. Но, ребята, есть города, где каждый второй сидит на игле, — в Омске этого нет. В Омске очень многих проблем нет, которые есть у других. Поэтому не самый плохой город.